ГРИГОРИЙ ОТРЕПЬЕВ

ЛЖЕДМИТРИЙ I - ЦАРЬ МОСКОВСКИЙ

с 1605 по 1606 г.

 Первый русский самозванец

 

 

     «Происхождение этого лица, равно как история его появления и принятия на себя имени царевича Дмитрия, сына Иоанна Грозного, остаются до сих пор весьма тёмными и вряд ли даже могут быть вполне разъяснены при настоящем состоянии источников. Правительство Бориса Годунова, получив известие о появлении в Польше лица, назвавшегося Дмитрием, излагало в своих грамотах его историю следующим образом. Юрий или Григорий Отрепьев, сын галицкого сына боярского, Богдана Отрепьева, с детства жил в Москве в холопах у бояр Романовых и у князя Бориса Черкасского; затем, навлекши на себя подозрение царя Бориса, он постригся в монахи и, переходя из одного монастыря в другой, попал в Чудов монастырь, где его грамотность обратила внимание патриарха Иова, взявшего его к себе для книжного письма; похвальба Григория о возможности ему быть царём на Москве дошла до Бориса, и последний приказал сослать его под присмотр в Кириллов монастырь. Предупреждённый вовремя, Григорий успел бежать в Галич, потом в Муром, и, вернувшись вновь в Москву, в 1602 г. бежал из неё вместе с неким иноком Варлаамом в Киев, в Печерский монастырь, оттуда перешёл в Ост рог к князю Ал. Вишневецкому, которому впервые и объявил о своём якобы царском происхождении». Так писала о Григории Отрепьеве энциклопедия Брокгауза и Ефрона в1889 году.

 

В последние годы CC века большую работу по выявлению родословной рода Отрепьевых провёл А. Авдеев.

 

Родоначальником рода Отрепьевых считается некий воин Владислав Нелидовский из Нильска, который сражался на Куликовом поле в составе дружины, которую возглавлял второй сын Великого князя Литовского Ольгерда – Дмитрий. В своё время отец (один из главных противников Москвы) вручил Дмитрию под управление Брянск и Трубчевск, но тот накануне Мамаева побоища перешёл на службу к Дмитрию Донскому вместе с дружиной. Ещё раньше в Москву перебрался старший брат Димитрия Ольгердовича – Андрей, в 1377 г. лишённый Великим князем Литовским Ягайлой Полоцкого княжения. Это про них сказал проникновенные слова Софрония Рязанец – автор «Задонщины»: «То бо суть сынове храбры, кречеты в ратном времени и ведомы полководцы, под трубами повити, под шеломы възлелеяны, конец копия вскормлены, с вострого меча поены в Литовской земли».

 

Владислав Нелидовский уцелел в грозной сече с Мамаем. После победы он принял Православие с именем Владимир и перешел на службу к Дмитрию Донскому, был пожалован поместьем – деревней Никольской, которая находилась в Боровском уезде. По своему имени он назвал деревню Нелидовой. Впоследствии она перешла в собственность Пафнутьева-Боровского монастыря. С тех пор его потомки верой и правдой служили Москве.

 

Небезынтересно отметить, что современником Владислава-Владимира был преподобный Паисий Галичский. Согласно преданию, он пришёл в Галич «с далёкого юга», как полагал П.П. Свиньин, очевидно опиравшийся на недошедшие до нас источники, из Полоцка. Может быть, подвижник, будучи служилым человеком, покинул родные места вместе с Андреем Ольгердовичем, участвовал в Куликовской битве, затем принял постриг  и около 1385 г. подвизался в Николаевском Монастыре близь Галича? Такой вариант начальной биографии преподобного вполне вероятен.

 

Правнук Владимира – Давид Фарисеев (его отец имел прозвище Фарес) – был назван великим князем Иваном III «по прилучью» (то есть по какому-то неизвестному для нас поводу) Отрепьевым. Отрепье, согласно словарю В.И. Даля, тряпьё, ветошь, лохмотье, обноски, отреповато ходить – ходить неопрятно. Видимо, неважно шли дела у служилого человека, если он рискнул появиться на глаза главе государства в столь затрапезном виде. Это прозвище закрепилось за младшим сыном Давида Иваном, который с тех пор стал называться Отрепьевым. Сыновья Ивана Игнатий и Иван, были направлены на службу в Углич, а Матвей, прадед будущего самозванца, получил поместье в Галиче. Так одна из ветвей рода Отрепьевых стала числиться галичскими дворянами. И. Видимо по Божиему Промыслу, самому известному её представителю – Григорию – пришлось соединить в своей личности все места, где служили его предки – Литву, куда он бежал и где нарекся царевичем Димитрием, Углич, где был убит невинный царевич, и Галич, откуда он сам был родом.

 

Сын Матвея Ивановича, Елизарий Замятьня имел поместья в галичском уезде и под Коломной. Ему удалось сделать неплохую карьеру – недаром в конце жизни он принял постриг в московском Чудовом монастыре, где обычно проводили остаток жизни представители высших слоёв русского общества.

 

У Елизария  Матвеича было четыре сына – Никита-Смирной, Ефтифей-Пётр, Тихон-Лукьян и Богдан-Яков, которые вначале служили по Коломне, а затем – по Галичу.

 

Отец будущего самозванца – Богдан с 50-х годов CUI века имел поместье недалеко от Железно-Боровского монастыря. В поместный оклад – вознаграждение за службу – ему полагалось 400 четей (около 40 га.) земли и 14 руб. в год. За это он был обязан являться на службу «на коне с саблей, пара пистолей и карабин». С ним в войске обязан был находиться «человек… с пищалью з долгою», которого он полностью обеспечивал питанием и вооружением.

 

Небольшой размер поместья не мог полностью обеспечить потребности отца самозванца. Поэтому он нашёл себе покровителей. По соседству с его имением находились владения Никиты Юрьевича, предка Романовых, у которого Богдан арендовал земли, но это означало, что Богдан Елизарьевич опустился на ступеньку ниже в системе феодальной иерархии, то есть стал не дворянином «по прибору» (то есть по вызову на военную службу), а сыном боярским, - человеком, который находится под покровительством знатного боярского рода.

 

Это же звание унаследовал и его сын Юрий (в иночестве Григорий) – будущий самозванец, который первоначально попытался сделать карьеру, поступив на службу к Романовым. Однако, во время опалы на них со стороны Бориса Годунова, был вынужден бежать в родные места и принять постриг в Железно-Боровском монастыре.

 

Богдан Елизарьевич сумел дослужиться до стрелецкого сотника в Москве. Но его карьера неожиданно оборвалась – в Немецкой слободе он был зарезан в пьяной драке с неким литовцем. В Галиче на руках Богдановой вдовы остались двое малолетних сыновей – старший Юрий и младший Василий.

 

Когда слухи о самозванчестве Григория Отрепьева достигли Бориса Годунова, в Москву были вызваны его мать и брат, которые принародно свидетельствовали о том, что «чудно спасшийся» царевич Димитрий на самом деле является галичским дворянином. То же засвидетельствовал и дядя Григория – Никита Смирной. И всё же этим, в сущности, безвинным людям, не удалось избежать царской кары только за то, что они – ближайшие родственники самозванца. По приказу Бориса Годунова всех их отправили «в разные сибирские города в ссылку». Как позднее признавались уцелевшие в годы Смуты Отрепьевы, все их дома, поместья и вотчины были разорены «до конца», жалованные грамоты великих князей, служившие доказательством их верной службы, разграблены, а сами они «всякую ссылочную нужду от него, вора, за обличие терпели». Неудивительно, что писцовая книга 1619 года даже не упоминает двора Отрепьевых.

 

Оказавшись на престоле, Григорий Отрепьев даже не вспомнил о пострадавших родственниках, да и нельзя было ему вспоминать, дабы не напомнить лишний раз о своём самозванчестве.

 

За безвинных страдальцев вступился новый царь – Василий Шуйский, который всеми стремился укрепить народное мнение в самозванчестве Лжедмитрия. Царь признал невинность Отрепьевых – ведь они «в Смутное время, будучи… на Москве в осаде сидели и служили им, государям, верно и непоколебимо поборали по православной христианской вере, а ложно нарекшимся царскими имяны вором, никому креста не целовали и не к какому воровству не приставали, и в измене не были».

 

В Галич Отрепьевы вернулись не сразу. Селиться на старых местах они начали только тогда, когда память о событиях Смутного времени стала понемногу забываться, - при втором царе из династии Романовых, Алексее Михайловиче. Однако имя Григория тяготело над ними как проклятие. Отрепьевы жаловались царю, что, несмотря на столетия верной службы, «от всех людей принимают понос и укоризно больше 60 лет внапрасне за их прозвище для воровства Гришки Отрепьева». Царь внял просьбе служилых людей. Именным указом от 9 мая 1671 года (это было своеобразное исключение, так как подобные дела обычно проходили через Боярскую Думу) он «указал писатца прежним прозванием по выезду Нелидовыми». Под этой фамилией (бывшие) Отрепьевы и были внесены в Родословец – официальный справочник служилых родов России.

 

Так начался новый этап в истории рода Отрепьевых, отныне именовавшихся Нелидовыми. Самозванец Гришка в Родословец, естественно, не попал.

 

 

 

А. Авдеев – «Отрепьевы», «Галичские известия» от 08.08.1996 г.

 

В. Лапшин – «Его нам не забыть», «Галичские известия» №100 (10288) от 07.09.1999 г.

 

Брокгауз и Ефрон - «Энциклопедия», электронные книги, товарный знак Дискавери, ООО «ИДДК Групп», Москва,  2003 г.